Ангел-Хранитель 320 - Страница 127

127

– Саманта, меня, можно сказать, чуть девственности в твое дежурство не лишили, а тебе лишь бы под кэпа забраться, – устало говорит Сергей.

– Ой, да ладно, Серж. Не ревнуй. Я вот тебя сейчас поцелую, – хихикает Саманта.

– Ага, и по морде сразу дашь… Знаю, проходили. Давай, приклепывай свои проводки…

Мягкие руки Сэм порхают по его телу. Что-то приклеивают, прилаживают. Гладят, успокаивают. Снова хочется спать.

– Спи, милый, спи … – шепчет Саманта.

38.

– Серж, к тебе гости, – миловидная хрупкая Трейси, как всегда, очень серьезна.

– Надеюсь, это снова не СБ? – Сергей откладывает планшетку с дешевым боевиком. Скука смертная.

– Да нет, – сдержано улыбается Трейси, переводя лежак в вертикальное положение и помогая Сергею сесть. – Флотский офицер. Молодой. Симпатичный.

– Х-м-м. От тебя, Трейси, я не ожидал. Ладно, Сэм, но ты-то девушка серьезная, – подначивает Сергей.

– Серьезным девушкам, чтоб ты знал, тоже нравятся мужчины, – улыбается Трейси уже от дверей.

– Заметано, я вас познакомлю.

– Да ну тебя, трепло, – Трейси открывает двери, пропуская посетителя.

– Ну как ты тут, Заноза? – цветет улыбкой бравый капитан-лейтенант. Синяя с золотом парадная форма. «Морская звезда» на груди. Ого!

– Стейнберг? Ты? – таращит глаза Сергей. – Ой, виноват, господин капитан-лейтенант, сэр! Вас просто не узнать.

Приходит пора удивляться Стейнбергу.

– С каких пор мы с тобой на «вы», а, Серж? – интересуется он.

– Ну, не знаю … – бормочет Сергей. – Там, на фронте – это одно. Тут – совсем другое. Тем более вы, то есть ты – уже целый кап-лей. Глядя на тебя и не подумаешь, каким задохликом ты был в Эскудо. В своей оранжевой кишке ты выглядел, как форменное чмо. Не то, что сейчас. Орел!

– А, узнаю Занозу. Старый ты пофигист! – Стейнберг бросается обниматься. Сергей неловко отбивается.

– Ты разве не хочешь, чтобы я тебя «сэром» звал? – неуверенно спрашивает Сергей.

– Мэм, у вас тут его что, наркотиками кормят? – Карл с улыбкой обращается к Трейси. – Он своих не узнает! Неделю меня на себе волок, а тут норовит «сэром» обозвать.

Трейси цветет улыбкой. Отворачивается к окну, пытаясь скрыть порозовевшие щеки.

– Да, кстати, Карл. Познакомься с одной из моих сестер. Эту милую сержантшу зовут Трейси. Трейси – это Карл. Мы вместе воевали.

– Польщен, мисс, – коротко кивает флотский.

Трейси кивает в ответ, бросая в сторону Сергея прожигающий стены взгляд.

– Ну, как ты тут? – интересуется Стейнберг, усаживаясь на круглый крутящийся табурет.

– Нормально. Только выть от скуки охота. Скорей бы на солнышко, – отвечает Сергей. Добавляет шепотом: – И бабу – страсть как хочется… Меня тут чем-то накачали, я сам не свой…

Трейси у окна немилосердно краснеет. Крохотная палата не в силах заглушить мужские откровения.

Стейнберг хихикает.

– Ну, тогда все в порядке. Жить будешь. Кормят хорошо?

– Как на убой.

– Крепко зацепило?

– Да как сказать. Ногу прострелили. Ребра переломал. Что-то с легкими. Еще контузия. В общем, хрен его знает, – нехотя отвечает Сергей.

– Это твои подарки? – спрашивает Карл, кивая на коробочки наград на тумбочке. – Не слабо. Ты теперь герой, не иначе. Будешь сиять, как новогодняя елка.

– На себя посмотри, – отшучивается Сергей. Карл снова свой, как там, в развалинах. – Звезду-то за транспорт дали?

– Да дьявол их разберет! – с чувством отвечает Стейнберг. – Вроде и за него тоже. В представлении написано, я не читал. Вот, кап-лея досрочно дали. Скоро корабль получу, наверное. Я тоже недавно из госпиталя. Еще немного хромаю, но в целом уже как огурчик.

– Тебе хорошо. А мне тут еще неделю париться, – жалуется Сергей.

– Ну, в такой компании я бы и год тут пролежал, – таким же страшным шепотом сообщает Стейнберг, глазами показывая на медсестру.

Кажется, у Трейси порозовели даже уши. Она кусает губы, скрывая улыбку.

– У них тут строго. Ни-ни. Теперь ты понимаешь? – громовой шепот отдается от стен.

Стейнберг сочувствующе кивает.

– Ладно, Серж. Я вообще-то на минутку. У меня тут дела были. – Карл поднимается, одергивает китель. – Даже не знаю, как тебе сказать. В общем, спасибо, что вытащил меня. Честно говоря, когда ты меня из бота достал, я уже с жизнью простился.

– Да ну, пустое. Ты же знаешь, кого благодарить. Вот его, – Сергей гладит лежащий на белой простыне блок.

– Это … Триста двадцатый? – негромко интересуется Стейнберг.

Сергей молча кивает.

– Все, что от него осталось. Блок памяти. Он меня собой прикрыл в последний момент.

– Он жив?

– Скорее, в коме. Но я его вытащу, – обещает Сергей. – Слушай, Карл, у меня к тебе просьба.

– Не вопрос, чего надо?

– Забери КОПа с собой, пока у меня его особисты не отняли. Выйду из госпиталя, вернешь, – тихо просит Сергей.

Стейнберг внимательно смотрит ему в глаза. Кивает.

– Даже если за него драться придется, не отдам никому, – обещает он.

– Ну и отлично, – облегченно улыбается Сергей.

– Ну, ладно, мне пора. Выходи поскорее, – желает ему Стейнберг. Крепко жмет руку. У дверей оборачивается. – Со мной тут сестренка увязалась. Говорит, знает тебя. И когда ты все успеваешь? Мэм, можно оставить этого молодого человека наедине с моей сестрой?

– Только под вашу ответственность, сэр, – улыбается Трейси.

– Для вас – Карл, просто Карл, мисс, – цветет в ответной улыбке Стейнберг.

Вместе они выходят из палаты. Карл галантно пропускает вперед тающую от его внимания медсестру. Сергей хлопает глазами. Сестренка?

Дверь пропускает хрупкую длинноногую фигурку. Опаньки! То есть – ни хрена себе! До чего же тесен мир!

127